Важной особенностью Синодального периода являлась передача духовенством приходских мест по наследству – от отца к сыну или же от тестя к зятю. Это явление уходит корнями в допетровскую эпоху. Как известно, в древней России был распространен обычай, по которому духовенство избиралось прихожанами. Такая практика частично сохранялась и в XVIII в. Выбор прихожан чаще всего падал на кандидатов из священнических семей, так как они с детства были знакомы с церковной службой. Кроме того, этому способствовали и экономические причины. В XVII в. идет формирование сословной монархии, при которой за разными группами общества закрепляются различные права и обязанности. В этих условиях община, обложенная налоговым тяглом, стремилась сохранить всех своих членов и воздерживалась от их избрания в духовный чин. Дети духовенства, в свою очередь, стремились сохранить свои привилегии, удерживая за собой церковные места [1].

Таким образом, в допетровской России при назначении священнослужителей сосуществовали две традиции – выборности и наследования. Очевидно, что практика наследования неизбежно подрывала систему выборов, превращая их в простую формальность.

В Синодальный период традиция избрания духовенства постепенно отмирает. Этому способствовало стремление правительства и священноначалия видеть на церковных местах образованных клириков. В 1797 г. Святейший Синод официально постановил при рукоположении в священный сан руководствоваться образовательным уровнем кандидата, а не пожеланиями прихожан [2].

При этом традиция наследования приходских мест, напротив, получает распространение, что было вызвано окончательным оформлением сословной системы. По словам А.В. Карташева, через передачу своих должностей по наследству, духовенство сохраняло свою сословную принадлежность и тем самым ограждало себя «от ига государственного рабства» [3]. Т.е., священнослужители обеспечивали своим потомкам рукоположение и тем самым оберегали их от перехода в низшие (податные) сословия – в крестьяне и в мещане. При отсутствии наследника (или невесты-наследницы), семья священника продавала право на приходское место [4]. К XIX в. подобные злоупотребления были в значительной степени искоренены, но сама практика передачи мест сохранялась и впоследствии [5]. Более того, в 1823 г. она была узаконена указом Синода «как мера обеспечения вдов и сирот духовенства: или они должны были содержаться клириком, поступившим на освободившееся место, или за дочерьми священников места их отцов закреплялись как приданное» [6]. Т.о., «девица духовного сословия зачастую не могла выйти замуж, не имея приданного в виде церковной должности, а, с другой стороны, семинарист для того чтобы получить рукоположение, должен был предварительно найти невесту с местом» [7].

«Великие реформы» императора Александра II формально разрушили такую систему. В 1867 г. была отменена наследственная передача церковных мест, а в 1869 – сама принадлежность к духовному сословию. При этом неофициальная передача приходских мест частично сохранялась вплоть до революции [8], так как вызывавшие ее материальные трудности во многом оставались прежними.

Рассматриваемая проблема подробно описана церковными историками. При этом конкретные примеры, которые бы ее иллюстрировали, в специальной литературе упоминаются очень редко.

Можно вспомнить художественное произведение – «Очерки бурсы» Н.Г. Помяловского, где в комичной и гротескной форме описывается, как в Александро-Невское духовное училище в поисках женихов приходит дочь некого сельского священнослужителя, за которой преосвященный закрепил место покойного отца [9].

Между тем, многочисленные сохранившиеся архивные документы дают возможность получить довольно полное представление о том, как происходила передача приходских мест по наследству.

В данной статье механизм передачи церковных мест показан на примерах из истории петербургского храма Святого пророка Божия Илии на Пороховых.

Этот храм, приход которого был основан в 1721 г. [10], является ровесником Синодального периода. Построенный для сотрудников военного предприятия – Охтинского порохового завода, храм вначале относился к епархиальному ведомству, а с 1864 г. – к военному [11]. Таким образом, его история является прекрасной иллюстрацией различных сторон церковной жизни в Синодальную эпоху.

Несмотря на то, что церковные историки представляют передачу мест по наследству распространенной традицией, ильинские священники далеко не всегда состояли в родстве со своими предшественниками. В Синодальный период постепенно распространяется практика перемещения клириков с прихода на приход по решению священноначалия. Мало кто из служителей Ильинского храма оставался на приходе до смерти. Соответственно, не было возможности для передачи своих мест.

На протяжении Синодального периода в Ильинском храме всего три раза произошла передача священнических мест по наследству. Все три события имели место в XIX в. Первый раз в 1806-1807 гг. иерей Алексий Заводский наследовал приход своему отцу, иерею Василию Иванову. В 1872 и 1890 гг. священники Тимофей Дивов и Арсений Успенский соответственно унаследовали места на приходе от своих тестей.

Первый случай стоит рассмотреть особо. По нему сохранилась обширная документация, составляющая отдельное дело в ЦГИА СПб [12]. Материалы этого дела позволяют проследить механизм передачи приходских мест.

В 1806 г. священник Василий Иванов обратился с «покорнейшим прошением» к митрополиту Новгородскому и Санкт-Петербургскому Амвросию (Подобедову). В прошении он указывал на слабость своего здоровья, просил об увольнении на покой и выражал желание видеть своим преемником сына, кандидата богословия Алексия Заводского, выпускника и сотрудника Александро-Невской духовной академии. На прошении имеется приписка Алексия Заводского о его согласии с выбором отца.

В начале XIX в. Ильинскому храму по штату полагался один священник. Т.о., речь шла не о передаче отдельного священнического места, но о наследовании всего прихода.

Последовала резолюция митрополита Амвросия, согласно которой в Санкт-Петербургскую Духовную консисторию из академии были затребованы сведения об Алексии Заводском. Ректор академии архимандрит Флавиан (Ласкин) предоставил сведения об успеваемости и поведении Алексия Заводского и засвидетельствовал, что к увольнению последнего из Академии никаких препятствий не имеется.

Состоялся допрос кандидата в духовной консистории, где он сообщил о своем происхождении (до деда по отцовской линии включительно), материальном положении и отсутствии штрафов и наказаний, после чего обязался вести себя прилично и благонравно.

Затем, на основании приказа духовной консистории, Заводскому был выдан билет, разрешающий вступить в законный брак для занятия отцовской вакансии. Это очень важный факт. Он указывает на то, что в ряде случаев члены духовного сословия даже свою личную жизнь могли устраивать только с разрешения начальства.

Билет с разрешением на брак был датирован 5-м октября 1806 г., а уже 11 ноября того же года Заводский был обвенчан с девицей Александрой Матвеевной, дочерью священника. Спустя несколько дней он принес ставленническую присягу, 21 ноября был рукоположен в диаконы, а 23-го – в иереи.

Любопытно, что указ митрополита о назначении в Ильинский храм последовал только 17 декабря. До этого о. Алексий «обучался священнодействию» в Троицком соборе на Петроградской стороне, т.е., по сути дела проходил ставленническую практику, как в наше время.

Следует отметить еще один факт. В деле о назначении о. Алексия присутствует документ, согласно которому архиереи, на основании указа Святейшего Синода от 8 октября 1778 г., должны были лично «свидетельствовать» священников, которые просили о назначении преемника, «дабы на места живых, под видом престарелости и других вин, излишних производство удержать». При этом непонятно, проходил о. Василий Иванов такое «свидетельствование», или нет. Более того, несмотря на указ о «свидетельствовании» и собственное прошение об увольнении на покой, о. Василий остался в штате и после назначения на приход своего сына. До своей смерти в 1807 г. он продолжал служить в Ильинском храме в качестве старшего священника [13].

Рассмотрим два других случая передачи мест по наследству. Информации о них сохранилось меньше. Это и неудивительно – оба эпизода произошли после 1867 г., когда передача мест по наследству было официально отменена, и уже не отображалась в документах. В это время Ильинский приход подчинялся уже не правящему архиерею, а относился к ведомству военного духовенства. Тем не менее, внутреннее положение прихода оставалось прежним, так Ильинский храм был, как тогда говорили, «неподвижной» церковью.

22 июля 1872 г. скончался иерей Иоанн Никольский [14], второй священник Ильинского храма. В ноябре того же года был рукоположен в священники и назначен на место покойного тестя зять о. Иоанна, Тимофей Дивов [15], магистр богословия и преподаватель Петербургской духовной семинарии, известный церковный публицист конца XIX в. [16] Также, как и Алексий Заводский, он вступил в брак незадолго до рукоположения – 1 октября 1872 г. [17]

В 1890 г. произошло назначение в Ильинский храм священника Арсения Успенского. Он был выпускником Петербургской Духовной Академии, но до своего назначения служил учителем в Петровском духовном училище Саратовской епархии. 14 октября 1890 г. Успенский вступил в брак с Анной Васильевной Гречаниновой, дочерью протоиерея Ильинского храма [18]. 23 октября вышло распоряжение протопресвитера военного и морского духовенства Александра Желобовского о назначении Арсения Успенского священником в Ильинскую церковь [19]. В тот же день его тесть, прот. Василий Гречанинов, был уволен в отставку [20]. Архивные документы умалчивают о причине его отставки, но в периодической печати указано, что о. Василий был уволен по болезни, согласно собственному прошению [21].

28 октября его зять Арсений Успенский был рукоположен в сан диакона, а 4 ноября – в иереи [22]. 12 ноября он уже приступил к своим обязанностям в Ильинском храме [23].

Интересно отметить, что венчал Успенских сам протопресвитер Александр Желобовский [24], в подчинении которого было военное духовенство всей Российской империи. Это может свидетельствовать как о высоком статусе Ильинского храма, так и о выдающихся качествах самого протопресвитера, который оказывал любезное внимание своим подчиненным.

Трудно сказать, какую роль играл материальный аспект при назначении на приход священников Тимофея Дивова и Арсения Успенского. Несомненно, о. Тимофей оказывал материальную помощь своей теще и свояченицам (при этом теще было суждено пережить его на двадцать лет [25]). С другой стороны, начиная с последней четверти XIX в., вышедшие на покой клирики, а также вдовы священнослужителей обеспечивались пенсиями от Святейшего Синода при поддержке государственной казны. Так, о. Василий Гречанинов был уволен «с исходатайством заслуженной пенсии» [26], а после его смерти пенсию получала вдова [27]. С другой стороны, пенсию удавалось получить не всегда. Так, вдова о. Иоанна Никольского в пенсионных книгах не значится [28], а после смерти зятя она служила при храме просфорней [29].

Сделаем выводы. Во всех трех рассмотренных случаях имели место скоропалительные браки и следующие за ними столь же скоропалительные рукоположения. Такая практика могла вызывать и духовные, и семейные проблемы. При этом в большинстве случаев мы этого не наблюдаем (в частности, судя по скудным данным, все три упомянутых выше пастыря достойно несли свое служение; о. Алексий Заводский прожил со своей женой 53 года, они имели много детей, а после его смерти вдова делала храму пожертвования [30]). Возможно, это объясняется реалиями того времени – привычкой к подобному укладу жизни, четким осознанием своих обязанностей и сбалансированностью общества в целом.

Священник Павел Кадосов, клирик храма Преображения Господня в Лесном

Библиография

Опубликованные источники

16. Памяти о. протоиерея Тимофея Петровича Дивова / Вестник военного духовенства. – 1895. – № 3.– С. 78-80.

21. Вестник военного духовенства. – 1890. – № 23. – С. 717. 

26. Вестник военного духовенства. – 1890. – № 23. – С. 717.

Неопубликованные источники

11. О поступлении Охтинского порохового завода из епархиального в армейское ведомство // РГИА. Ф. 806. Оп. 3. Д. 6723. Л. 1б.

12. Об определении кандидата богословия Александро-Невской академии Алексея Заводского священником Ильинской церкви при Охтинских пороховых заводах; о смерти священника той же церкви Василия Иванова // ЦГИА СПб. Ф. 19. Оп. 8. Д. 583. Л. 1-13.

13. Клировая ведомость Ильинской церкви Санкт-Петербургского Охтинского порохового завода за 1806 г. // ЦГИА СПб. Ф 19. Оп. 113. Д. 141. Л. 18об.-19. Об определении кандидата богословия Александро-Невской академии Алексея Заводского священником Ильинской церкви при Охтинских пороховых заводах; о смерти священника той же церкви Василия Иванова // ЦГИА СПб. Ф. 19. Оп. 8. Д. 583. Л. 13.

14. Алфавит дел священно-церконослужителей умерших, уволенных в отставку и перешедших в епархиальное ведомство // РГИА. Ф. 806. Оп. 20. Д. 368. Л. 66об.

15. Послужные списки Дивова Тимофея Петровича, священника церкви, что на Охтенском пороховом заводе (1872-1892) // РГИА. Ф. 806. Оп. 16. Д. 640. Л. 55об.

17. Метрическая книга Ильинской церкви при Охтинских пороховых за 1872 г. / РГВИА. Ф. 16290. Оп. 1. Д. 536. Л. 68об.-69.

18. Метрическая книга Ильинского храма за 1890 г. // ЦГИА СПб. Ф. 19. Оп. 126. Д. 506. Л. 64об.-65.

19. Клировая ведомость Ильинской церкви Санкт-Петербургского Охтинского порохового завода за 1904 г. // РГИА. Ф. 806. Оп. 7-1904. Д. 71. Л. 6об.

20. Алфавит дел священно-церконослужителей умерших, уволенных в отставку и перешедших в епархиальное ведомство // РГИА. Ф. 806. Оп. 20. Д. 368. Л. 20об.

22. Клировая ведомость Ильинской церкви Санкт-Петербургского Охтинского порохового завода за 1904 г. // РГИА. Ф. 806. Оп. 7-1904. Д. 71. Л. 6об.

23. Послужные списки Успенского Арсения Феодосиевича, настоятеля церкви св. пророка Ильи, что на Охтенском пороховом заводе (1890-1917) // РГИА. Ф. 806. Оп. 17. Д. 539. Л. 5.

24. Метрическая книга Ильинского храма за 1890 г. // ЦГИА СПб. Ф. 19. Оп. 126. Д. 506. Л. 64об.-65.

25. Метрическая книга Ильинского храма за 1914 г. ЦГИА СПб. Ф. 19. Оп. 128. Д. 1608. Л. 451об.-452.

27. Алфавит лиц, получающих пенсии и пособия /РГИА. Ф. 806. Оп. 20. Д. 382. Л. 18об.

28. Там же.

29. Клировая ведомость Ильинской церкви Санкт-Петербургского Охтинского порохового завода за 1896 г. // РГИА. Ф. 806. Оп. 7-1896. Д. 57. Л. 13об.

30. О похоронах священника А.Завадского в церкви при Охтинском пороховом заводе // ЦГИА СПб. Ф. 1286. Оп. 1. Д. 1704. Л. 8-8об.

Литература

1. Знаменский П.В. Приходское духовенство в России со времени реформы Петра. – Казань, 1873. – С. 1, 3-5.

2. Стефанович П.С. Приход и приходское духовенство. XVIII-XIX вв. // Православная энциклопедия. Русская Православная Церковь. – М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2000. – С. 269.

3. Карташев А.В. Очерки по истории Русской церкви // в 2-х т. – СПб.: Изд-во Олега Абышко, 2004; Библиополис, 2004. – Т. 2. – С. 531.

4. Там же. С. 537.

5. Там же. С. 539.

6. Стефанович П.С. Приход и приходское духовенство. XVIII-XIX вв. С. 268.

7. Там же. С. 269.

8. Там же.

9. Помяловский Н.Г. Мещанское счастье. Молотов. Очерки бурсы. – М.: Художественная литература, 1987. – С. 312-314.

10. Страницы истории храма Святого пророка Илии г. Санкт-Петербурга. – СПб., 2013. – С. 3.