В 1759 г. отец Боголюб Захарьев с Новгородского подворья был переведен к Копорскому пехотному полку, на место уволенного за пьянство священника Назара Яковлева [6]. Подробности этого периода его жизни неизвестны. В августе 1762 г. иерей Захарьев впервые упоминается как клирик Ильинского храма [7].
В то время в Ильинке служил еще один священник, отец Петр Алексеев (о нем подробно рассказано в «Ильинском вестнике» № 12(67) за декабрь 2015 г.). Из документов ясно, что возглавил приход именно герой данного очерка, иерей Боголюб (ситуация начала 1760-х гг. рассмотрена в очерке, посвященном отцу Петру Алексееву).
В 1763 г. Петр Алексеев умер [8] и Боголюб Захарьев остался единственным священником на приходе (как обычно и было в Ильинке в XVIII веке). Нельзя сказать, что его служение протекало безоблачно. Неоднократно при нем возникали проблемы с дьячками (т.е. чтецами). В 1769 г. ильинский дьячек Яков Федоров за «пьянство и непорядочные поступки» был переведен в «соборную церковь» города Фридрихсгама [9] (ныне финский город Хамина). Якова Федорова сменил дьячек Адриан Евтихиев, сын покойного священника Евтихия Полунина [10].
У нового церковнослужителя сразу начались конфликты с главой прихода. В 1771 г. Адриан Евтихиев жаловался Санкт-Петербургскому архиепископу Гавриилу (Петрову-Шапошникову, будущему митрополиту), что «во время моего при оной церкви пребывания священник Боголюб Захарьев чинит мне нижайшему обиды несносные». Дьячек обвинил иерея в пьянстве, пропуске богослужений, а также в том, что он не делится с ним доходами за требы. Среди прочего Адриан Евтихиев сообщил, что в декабре 1770 г. они со священником отправились «славить Христа» в дом артиллерии капитана Николая Корчагина. По выходе отец Боголюб оказался «хмелен», так что Адриану пришлось вести его под руку, но священник все же не удержался и упал на землю. Встав, он обвинил дьячка в насмешке и «драл… за волосы немилостиво», «да и после того» угрожал ему побоями «без всякой… пред ним винности». В завершении своего «всепокорнейшего прошения» дьячек выражал опасение за свое здоровье, просил защиты от обид и перевода в другую церковь [11].