19 ноября в Актовом зале нашей Воскресной школы состоялся вечер поэта, актёра и режиссёра Андрея Грунтовского. Среди многого прочитанного и пропетого им впервые прозвучало в тот вечер и только что написанное стихотворение, посвящённое памяти всех наших соотечественников, погибших на самых дальних рубежах православной ойкумены – в далёкой Сирии. Предваряя чтение этого стихотворения, автор счёл нужным пояснить, что действие разворачивается сразу в двух планах – на линии антитеррористического фронта в Сирии и в мирном храме где-то в России, возможно, в Ростове, на родине захваченных в плен воинов. (Ростов появляется в последнем четверостишии). Поэтому и голгофа несколько раз – со строчной буквы. В смысле названия не холма в Иерусалиме, а предмета церковного обихода, используемого при поминовении усопших. Откуда на такой голгофе взялся песок? В небогатых храмах вместо столика для свечей перед голгофой используется плоский ящик с песком.

Памяти граждан России, погибших в Сирии: Романа Заболотного, Григория Цуркану и многих безвестных нам бойцов.

Песок лежит до горизонта
И не кончаются бои…
Освобожденье Дейр-эз-Зора –
Кто тут свои, кто не свои?
А я помедлю у голгофы,
Где свечи воткнуты в песок…
Повсюду профи, лезут профи!
И – дело тонкое! – восток.

Песок залит горячим воском
И догорают три свечи…
Разрыв – и я забрызган мозгом…
Идут за нами палачи…
Нас прихватили здесь – на трассе,
Здесь Дубосеково вовек,
Как там – в Чечне, как там – в Донбассе,
Везде – где русский человек.
Поют «часы» в пустынном храме –
Проспал засаду наш дозор…
Я выжил там – в пустынной Хаме
И снова пекло – Дейр-эз-Зор.
Обрывки мыслей носит ветер,
От взрывов плавится песок…
И кто там и за что ответит?
Да, дело тонкое – восток!

Мы их пехоту прикрывали,
Осталось десять человек…
И вот на этом перевале
Остановило время бег…
Патроны – ёк! И в рукопашной
Поднялись, – так его, едрить…
И этим «профи» стало страшно,
А дальше… – что там говорить…

Залита воском вся голгофа,
Сгорели свечи… Кто влачит
Свой крест, шагая по эпохам?
Идут за нами палачи…
Того, кто выжил в рукопашной
Связали, били, повели…
А где-то над российской пашней
Проходят клином журавли.
За пашней полыхают рощи,
Багрец и золото неся…
Сейчас нас вытащат на площадь
И жизнь уже почти что вся.
За рощей храм в тумане тает…
Песок голгофы – Дейр-эз-Зор…
И казнь на камеру снимает
Заокеанский дирижёр.
Погасли свечи. Солнце село
Но за ночь не остыл песок…
Голгофа… Пекло… Делай дело!
И дело тонкое – восток!

Еще мелькнут в потухших взорах
Чужое зарево костров
И журавли над Дейр-эз-Зором,
Вчера прошедшие Ростов…

09.10.2017